Мистер О - Страница 17

Я едва успеваю понять, какого черта тут происходит, когда Харпер, пошатнувшись, подходит ближе. Мой мозг протестует, и я не знаю, разводят ли меня на слабо, до тех пор, пока она не выдыхает:

— Ради фанатов, верно?

И, черт возьми, если благодаря фанатам это стало возможным, я должен отправить им каждое подписанное коллекционное издание.

— Давай устроим для них шоу, — говорю я, и мое горло пересыхает, когда становится ясно, что она не шутит.

— Поторопитесь! Или вирус распространится! — кричит один из парней, и Харпер вздрагивает, прижимая руку к своей груди. А затем шепчет:

— Ты единственный, кто может меня спасти.

Те же слова, которые произнесла девица в беде в том эпизоде.

Она позволяет им нас подстрекать. Харпер любит игры. Она любить развлекаться и любит выступать. Волшебник внутри нее проделывает фокус от начала и до конца.

Она проводит пальцем вдоль моего подбородка, и мое дыхание замирает.

Нет времени для раздумий, нет времени для анализа. И поскольку ее руки и так обнимают меня, будет справедливо, если я верну должок.

Возможности гудят во мне. Я проскальзываю своей правой рукой в ее волосы, пропуская мягкие пряди сквозь пальцы, изящно и медленно, и наблюдаю, как выражение ее лица из смелого и игривого, меняется на что-то совершенно новое.

Что-то беззащитное.

Это так соблазнительно. Этот взгляд заставляет меня желать ее еще больше.

Вблизи ее голубые глаза даже ярче, чем лагуна на острове, от ее шампуня чувствую намек на нечто похожее на апельсин. Он пьянящий, и мой рот наполняется слюной, желая попробовать ее, вдохнуть ее запах.

Я подношу свою правую руку к ее подбородку, мягко наклоняя ее лицо к себе. Мой пульс учащается, и я облизываю губы, когда наши взгляды встречаются. Ее глаза сияют от желания, и это выглядит так чертовски искренне. Я притягиваю Харпер ближе, ее губы размыкаются, и из них вырывается приглушенный вздох. Судя по ее реакции, абсолютно уверен, что она так этого хочет, что это уже выходит за пределы причины, почему мы разыгрываем этот спектакль. Но затем, когда я склоняюсь к ней, перестаю думать о причинах вообще. Мир замедляется, и я целую Харпер так, что парочка фанатов на той стороне улицы кричат и выкрикивают «Класс», и «Черт, да», и, наконец, победное «Она спасена!».

Это вознаграждение, и еще какое.

Я хочу дать им пять за то, что они подстрекали ее, или что провоцировали меня, или что бы там ни случилось, из-за чего этот момент стал возможным.

Потому что это будоражит.

Наши губы соприкасаются. На ее губах намек на блеск для губ, и ни малейшего вкуса «Любовника на расстоянии», который она выпила в баре. Я легко и стремительно захватываю ее губы с едва заметной лаской, обещанием и намеком на то, во что это могло бы превратиться, если бы не было зрителей.

Каким бы ни был этот поцелуй, у него есть свой собственный ритм, собственная частота, ведь воздух вокруг нас будто заряжается и вибрирует от чувственной энергии.

Или, возможно, это происходит только со мной, потому что мое тело гудит, а кожу покалывает.

— Твои губы такие мягкие, — шепчу я, и Харпер вздыхает в ответ.

Затем еще раз прижимается губами к моим губам и бормочет:

— Твои тоже.

Мы уверенно справились с этим, но когда ее губы захватываю мои еще раз, в нем чувствуется гораздо большее.

Такое чувство, что поцелуй на показ перерос во что-то большее.

Но как только дальнейшее промедление становится невыносимым, и когда я готов проскользнуть своим языком между ее губ, парни начинают кричать, хлопать и скандировать, убивая этим все настроение.

И мы отрывается друг от друга.

Харпер моргает, смотрит вниз, а затем скользит взглядом обратно вверх. Ее взгляд виноватый, как будто ей жаль, что мы прижимались друг к другу губами.

— Что ж, — пылко говорит она, будто пытается сгладить неловкий момент. — Хорошо, что Мистер Оргазм дал девушке правильную дозировку поцелуя против вируса.

Я прочищаю горло, пытаясь осмыслить то, что она только что сказала. Или то, что только что случилось. То, как мы практически воспроизвели сцену из моего шоу. Что я — герой, а она — девушка, которую я спас от гибели.

— Я имею в виду, они совершенно точно надеялись, что ты сделаешь это, — говорит она так, будто должна оправдать наш поцелуй.

— Да, определенно, — подтверждаю я, шагая рядом с ней, потому что мой мозг плавает в море эндорфинов, и соглашаться намного проще, чем все остальное. Я смотрю через улицу и показываю тому дуэту палец вверх.

— С ней все хорошо, — говорю я им так же, как Мистер О в шоу.

Харпер присоединяется и тоже машет им. Она поворачивается ко мне и опускает руку на мое плечо.

— Эти парни поклоняются тебе и персонажу-бабнику, которого ты создал.

Я морщу лоб, желая, чтобы мы сейчас не говорили о вымышленном, потому что для меня наш поцелуй чувствовался чертовски реальным. Но я не имею понятия, понравился ли ей поцелуй так же, как и мне.

— Я всецело посвятил себя шоу, — говорю я, поддерживая разговор.

Она смеется, затем выражение ее лица меняется и снова становится серьезным, как тогда, когда она впервые открылась мне в баре.

— Я действительно ценю твою помощь со всеми этими штучками со знакомствами, — говорит она, и наш поцелуй исчезает в ночи. Фокус закончен, и волшебник и создатель шоу покинули сцену. Сейчас мы просто Ник и Харпер, друзья с секретным проектом.

— Иначе и быть не может. Я делаю это с радостью. И, как я уже тебе говорил, Джейсон действительно в тебя влюбился, — продолжаю я, поскольку мне гораздо легче сейчас понять другого парня, чем разбираться в запутанном беспорядке в моей голове.